Последний вечер на Афоне

Мы побрели в гостиничный корпус. Посветлевший, нас догнал Игорь. Подойдя к своим вещам, мы извлекли из рюкзаков диамонтирионы и с замиранием сердца стали готовиться к встрече с монахом, ответственным за размещение гостей. Уж очень много нам пришлось наслушаться про местное гостеприимство. Но Афон в очередной раз поразил нас: гостеприимство было нор-маль-ным, нашим, русским. Гостинничник ко всем отнесся со вниманием, записал данные в журнал постояльцев, поинтересовался, селить ли нас вместе или порознь, провел в келию. Вот так, и никаких ужасов. Мы были согреты заботой незнакомого инока и очередным примером радушия Игуменьи Святой Горы Афон. А страхов по поводу неприветливости в Пантелеимоновом монастыре  -  как не бывало. Видимо, здесь каждый получает лекарства души по назначению свыше. Кому-то операция, кто-то пьет сладкий лечебный сироп, а кто-то и кружкой Эсмарха не ограничится. Но облегчение наступает у каждого страждущего.

 Келия наша была на третьем этаже. Стол, стул, три кровати, два окна и старинная печь – все убранство нашей комнаты. Над каждой койкой висит иконка. Я выглянул в окно, облокотившись на широкий подоконник. Море – в полусотне метров, почти рядом, под нами. «Хорошо, что у нас нет москитной сетки, – подумал я, – можно без помех любоваться морским прибоем и слушать песню волн всю ночь!» Но «хорошо» было, пока мы спать не легли. До сна же оставалось время, и мы распорядились им таким образом:  Игорь экспроприировал мой молитвослов и пошел в специальную комнату с аналоем и иконами на этом же этаже для совершения молитвенного правила ко Причащению. Мы с Владимиром Георгиевичем решили сходить на берег, прихватив с собой фонарик. Пока было светло, но это «пока» на юге весьма непродолжительное время.

Следующий раздел